Чужак в чужой стране [= Чужой в чужой земле, Пришелец в земле чужой, Чужак в стране чужой, Чужак в чужом краю, Чужой в стране чужих] - Роберт Хайнлайн

Задержка Майка объяснялась просто. Он привязал правый шнурок к левому, встал, запутался, грохнулся на пол и безнадежно затянул узлы. Далее он проанализировал причины своей неудачи, потом неторопливо развязал узел и завязал шнурки как нужно. Его не беспокоило то, что он потратил много времени, только было неудобно, что он не смог проделать правильно то, чему научила его Джил. Он переживал за свою ошибку, несмотря на то, что, когда Джил зашла за ним, все было уже в порядке.

Она успокоила его, причесала ему волосы и повела за собой. Харшоу поднял голову.

— Привет, сынок. Садись.

— Привет, Джубал, — убито ответил Валентайн Майкл Смит и сел.

— Ну, мальчик, чему ты сегодня научился? — спросил Харшоу.

Смит счастливо улыбнулся и с неизменной паузой ответил:

— Я научился сегодня делать гейнер в полтора оборота. Это прыжок, чтобы входить в нашу воду…

— Знаю. Я видел. Держи пальцы плотно, ноги вместе и не сгибай колени.

Лицо Смита приняло несчастное выражение.

— Я сделал неправильно?

— Для первого раза ты делал все отлично. Наблюдай за Доркас.

Смит обдумал сказанное.

— Вода грокает Доркас. Она радуется ему.

— Ей. Доркас — «она», а не «он».

— Ей, — поправился Смит. — Значит, я говорю неверно? Я читал в «Новом интернациональном словаре английского языка» Вебстера, третье издание, Спрингфилд, Масачусетс, что мужской род в разговорной речи включает в себя женский. В «Законодательстве о контрактах» Хэгуорта, пятое издание, Чикаго, Иллинойс, 1978, на странице 1012 говорится…

— Погоди, — перебил Харшоу. — Мужские формы включают женские, когда ты говоришь вообще, но не тогда, когда ты говоришь о определенном человеке. Доркас всегда «она» и никогда не «он».

— Я запомню.

— Лучше запомни… или ты спровоцируешь Доркас доказать тебе, что она действительно женщина. — Харшоу вдруг задумался. — Джил, этот парень спал с тобой? Или с кем-нибудь из вас?

Джил поколебалась, потом ответила бесцветным голосом:

— Насколько я знаю, Майк вообще не спит.

— Ты не ответила на вопрос.

— Значит, можете догадаться, что я сделала это нарочно. Как бы то ни было, он не спал со мной.

— Ммм… Ну и черт с этим, у меня чисто мужской интерес. Майк, чему ты еще научился?

— Я научился двум способам завязывать шнурки. Один хорош только когда ложишься. Другой — когда идешь гулять. И я выучил спряжения. Я иду, ты идешь, он идет, мы идем…

— О'кей. Хватит. Чему еще?

Майк восторженно улыбнулся.

— Вчера я научился водить трактор. Блестяще, блестяще, очень красиво.

— Эге? — Джубал повернулся к Джил. — Когда это он успел?

— Вчера, пока вы дремали, Джубал. Ничего страшного. Дюк присматривал, чтобы с ним ничего не случилось.

— Хм-м… Ладно, я верю Дюку. Майк, ты что-нибудь читал?

— Да, Джубал.

— Что?

— Я прочитал, — начал Майк, — еще три тома энциклопедии от «MARYB» до «MUSHE», от «MUSHAR» до «OZON», от «Р» до «PLANT». Ты не велел мне читать много энциклопедии сразу, и я остановился. Потом я прочитал «Трагедию о Ромео и Джульетте» мистера Вильяма Шекспира из Лондона, потом я прочитал «Воспоминания Джакомо Казановы де Сейгиалта», переведенные на английский язык Артуром Мэченом. Потом я прочитал «Искусство перекрестного допроса» Фрэнсиса Уиллмана. Потом я постарался грокнуть то, что прочитал, пока Джил не сказала, что пора идти завтракать.

— И ты грокнул?

Смит беспокойно посмотрел на него.

— Джубал, я не знаю.

— Что-то беспокоит тебя?

— Я не грокнул всей полноты того, что прочитал. В истории, написанной мистером Вильямом Шекспиром, я очень обрадовался смерти Ромео. Потом стал читать дальше и понял, что он рассоединился слишком рано… Почему?

— Он был вздорным юным идиотом.

— Прошу прощения, Джубал, я не понимаю.

— Я не знаю, Майк.

Смит обдумал эти слова. Потом пробормотал что-то на марсианском, добавив:

— Я всего лишь яйцо.

— Ты говоришь так, когда просишь покровительства. В чем дело?

Смит поколебался. Потом выдавил:

— Джубал, брат мой, ты не спросишь Ромео, почему он рассоединился? Я не могу спрашивать его, я всего лишь яйцо. Но ты можешь… и потом ты сможешь научить меня, как это грокнуть.

Джубал понял, что Майк был уверен, будто Ромео на самом деле жил, и теперь ожидал, что он вызовет дух Ромео и потребует от него объяснений по поводу поведения его плоти. Но объяснить, что Монтекки и Капулетти никогда соединенно не существовали, оказалось нелегким делом, концепция выдумки была за пределами понимания Майка, и Джубалу просто не за что было зацепиться. Все попытки объяснить это привели Майка в такое возбуждение, что Джил испугалась, что он снова свернется в клубок.

Майк и сам почувствовал, что оказался в опасной близости от столь необходимой ему медитации, а он усвоил, что не должен прятаться в свое убежище в присутствии друзей, потому что у них (за исключением его брата, доктора Нельсона) это приводит к нарушению эмоционального равновесия. Он сделал мощное усилие, замедлил сердце, успокоил эмоции и улыбнулся.

— Я буду ждать, пока грокинг не придет сам.

— Хорошо, — согласился Джубал. — Теперь, прежде чем станешь что-нибудь читать, спрашивай меня или Джил, выдумка это или нет. Я не хочу, чтобы ты путался.

— Я буду спрашивать, Джубал, — Майк решил, что, когда он грокнет эту странную идею, он должен доложить ее во всей полноте Старшим… и обнаружил, что раздумывает над тем, известно ли Старшим о «выдумке». Невероятная мысль, что может существовать нечто, столь же незнакомое Старшим, как и ему, была настолько революционнее дикой концепции выдумки, что он отложил ее в сторону, на холодок, приберегая для медитации.

— …но я позвал тебя, — услыхал он голос своего брата Джубала, — вовсе не для того, чтобы обсуждать литературу. Майк, помнишь тот день, когда Джил вытащила тебя из больницы?

— Из больницы? — повторил Майк.

— Я не уверена, Джубал, — перебила Джил, — что Майк знал о том, что это больница. Лучше я попробую сама.

— Давай.

— Майк, помнишь, где ты был, где ты жил один, пока я не одела и не увела тебя?

— Да, Джил.

— Потом мы пришли в другое место, и я раздела тебя и вымыла в ванной.

Смит улыбнулся, вспомнив это.

— Да. Это было большим счастьем.

— Потом я вытирала тебя… и вошли двое мужчин.

Улыбка исчезла с лица Смита. Он задрожал и начал сжиматься.

— Майк! Прекрати! Попробуй только!..

Майк овладел собой.

— Да, Джил.

— Слушай меня, Майк. Я хочу, чтобы ты вспомнил… но ты не должен волноваться. Там было двое мужчин. Один из, них втащил тебя в гостиную.

— В комнату с растущей травой, — подтвердил Майк.

— Верно. Он притащил тебя в комнату с травяным полом, и я попыталась остановить его. Он ударил меня. Потом он пропал. Ты помнишь?

— Ты не сердишься?

— Что? Нет-нет, что ты. Первый мужчина исчез, потом второй направил на меня пистолет… и тоже пропал. Я страшно испугалась… Но я вовсе не сердилась на тебя.

— И теперь ты не сердишься на меня?

— Майк, дорогой… я никогда не сердилась на тебя. Мы с Джубалом просто хотим знать, что случилось. Было двое людей, ты что-то сделал… и их не стало. Что ты такое сделал? Можешь ты нам сказать?

— Я скажу… Человек… большой человек… ударил тебя… и я тоже испугался. Поэтому я… — он прокаркал что-то по-марсиански и в замешательстве уставился на них. — Я не знаю слов.

— Майк, — сказал Джубал, — может, сумеешь объяснить по частям?

— Я постараюсь, Джубал. Что-то находится передо мной. Это плохая вещь, и ее не должно быть. Поэтому я протягиваю… — он снова в замешательстве уставился на них. — Это очень просто. Завязывать шнурки гораздо труднее. Но нет слов. Мне очень жаль, — он помолчал. — Может быть, слова есть между «PLANT» и «RAYM» или «RAYN» и «SARR» или «SARS» и «SORC». Я прочитаю их ночью и за завтраком скажу.

— Может быть, — согласился Джубал. — Минутку, Майк. — Он пересек комнату и вернулся с коробкой из-под бренди. — Можешь ты сделать, чтобы она исчезла?

— Это плохая вещь?

— Ну, предположим, что да.

— Но Джубал… Я должен знать, что это плохая вещь. Это коробка. Я не могу грокнуть, почему ее существование причиняет зло.

— Ммм… Предположим, я швырну ее в Джил?

— Джубал, ты не сделаешь этого, — с мягкой грустью возразил Майк.

— Гм… Черт побери, конечно нет. Джил, будь так добра, запусти в меня этой коробкой. Тяжелая… как минимум, рваная рана, если Майк не защитит меня.

— Джубал, мне не нравится эта идея.

— Не разговаривай, бросай! Это в интересах науки… и Бена Кэкстона.

— Но… — Джил вскочила на ноги, схватила коробку и швырнула ее Джубалу в голову. Джубал хотел встретить ее неподвижно, но рефлексы победили. Он пригнулся.